Неточные совпадения
Первое время
деревенской жизни было для Долли очень трудное. Она живала в деревне в детстве, и у ней осталось впечатление, что деревня есть спасенье от всех городских неприятностей, что жизнь там хотя и не красива (с этим Долли легко мирилась), зато дешева и удобна: всё есть, всё дешево, всё можно достать, и
детям хорошо. Но теперь, хозяйкой приехав в деревню, она увидела, что это всё совсем не так, как она думала.
— Дураков выкармливают маком.
Деревенской бабе некогда возиться с
ребенком, кормить его грудью и вообще. Нажует маку, сделает из него соску, сунет
ребенку в рот, он пососет и — заснул. Да. Мак — снотворное, из него делают опий, морфий. Наркотик.
Он вздрагивал. Как! Ольга в той жизни, которую Обломов ей готовил! Она — среди переползанья изо дня в день,
деревенская барыня, нянька своих
детей, хозяйка — и только!
Тсутсую я подарил серебряную позолоченную ложку, с чернью, фасона наших
деревенских ложек, и пожелал, чтоб он привык есть ею и приучил бы
детей своих, «в надежде почаще обедать с русскими».
В его воспоминании были
деревенские люди: женщины,
дети, старики, бедность и измученность, которые он как будто теперь в первый раз увидал, в особенности улыбающийся старичок-младенец, сучащий безыкорными ножками, — и он невольно сравнивал с ними то, что было в городе.
Извозчики, лавочники, кухарки, рабочие, чиновники останавливались и с любопытством оглядывали арестантку; иные покачивали головами и думали: «вот до чего доводит дурное, не такое, как наше, поведение».
Дети с ужасом смотрели на разбойницу, успокаиваясь только тем, что за ней идут солдаты, и она теперь ничего уже не сделает. Один
деревенский мужик, продавший уголь и напившийся чаю в трактире, подошел к ней, перекрестился и подал ей копейку. Арестантка покраснела, наклонила голову и что-то проговорила.
Поместья были, однако ж, не очень велики, всего душ тысячи две с половиною, а
детей на
деревенском досуге явилось много, человек 8; наш Рахметов был предпоследний, моложе его была одна сестра; потому наш Рахметов был уже человек не с богатым наследством: он получил около 400 душ да 7 000 десятин земли.
Дети тем временем, сгруппировавшись около гувернантки, степенно и чинно бредут по поселку. Поселок пустынен, рабочий день еще не кончился; за молодыми барами издали следует толпа
деревенских ребятишек.
Но
дитя не поворачивало головы за светлым лучом, проникавшим в комнату вместе с веселым щебетаньем птиц и с шелестом зеленых буков, которые покачивались у самых окон в густом
деревенском саду.
Деревенские мальчики, которых приглашали в усадьбу, дичились и не могли свободно развернуться. Кроме непривычной обстановки, их немало смущала также и слепота «панича». Они пугливо посматривали на него и, сбившись в кучу, молчали или робко перешептывались друг с другом. Когда же
детей оставляли одних в саду или в поле, они становились развязнее и затевали игры, но при этом оказывалось, что слепой как-то оставался в стороне и грустно прислушивался к веселой возне товарищей.
Лет пять спустя, однажды, Афанасий Иванович, проездом, вздумал заглянуть в свое поместье и вдруг заметил в
деревенском своем доме, в семействе своего немца, прелестного
ребенка, девочку лет двенадцати, резвую, милую, умненькую и обещавшую необыкновенную красоту; в этом отношении Афанасий Иванович был знаток безошибочный.
Здоровый, краснощекий, уже с заросшей бородой, молчаливый, он производил странное впечатление на своих товарищей; они не подозревали того, что в этом суровом муже, аккуратно приезжавшем на лекции в широких
деревенских санях парой, таился чуть не
ребенок.
— Нет, сказки — это уж очень глупо; это только
детей и баб
деревенских может занимать, — возразила опять, как бы несколько обидевшись, Прыхина.
Жену он тоже успел настроить в своем направлении, так что и во сне она коров видит; за
детей заранее радуется, какие они вырастут крепкие и здоровые на вольном
деревенском воздухе.
«И кроме этого», в то же время думал он: «кто мне мешает самому быть счастливым в любви к женщине, в счастии семейной жизни?» И юное воображение рисовало ему еще более обворожительную будущность. «Я и жена, которую я люблю так, кàк никто никогда никого не любил на свете, мы всегда живем среди этой спокойной, поэтической
деревенской природы, с
детьми, может быть, с старухой тёткой; у нас есть наша взаимная любовь, любовь к
детям, и мы оба знаем, что наше назначение — добро.
Мы приехали под вечер в простой рогожной повозке, на тройке своих лошадей (повар и горничная приехали прежде нас); переезд с кормежки сделали большой, долго ездили по городу, расспрашивая о квартире, долго стояли по бестолковости
деревенских лакеев, — и я помню, что озяб ужасно, что квартира была холодна, что чай не согрел меня и что я лег спать, дрожа как в лихорадке; еще более помню, что страстно любившая меня мать также дрожала, но не от холода, а от страха, чтоб не простудилось ее любимое
дитя, ее Сереженька.
При этом случае он нашел милостивца в полковом секретаре, который каждый год выправлял ему отпуск за малые
деревенские гостинцы: «душек двенадцать мужеска пола, с женами и
детьми», с тем чтобы они были выведены, куда было им назначено (Дан., стр. 34).
Книги
ребенку — напрасная мука,
Ум
деревенский пугает наука...
К облаве побежали работники, что оставались на
деревенской улице, шум поднялся еще больше, весь народ в Осиповке до последнего
ребенка проснулся.
Замолчала Пелагея, не понимая, про какого Ермолаича говорит деверь.
Дети с гостинцами в подолах вперегонышки побежали на улицу, хвалиться перед
деревенскими ребятишками орехами да пряниками. Герасим, оставшись с глазу на глаз с братом и невесткой, стал расспрашивать, отчего они дошли до такой бедности.
Долли наблюдает
деревенскую жизнь Анны и Вронского, чувствует безнадежно мертвую сердцевину их наружно блестящей жизни; с ужасом выслушивает признание Анны о ее решении не иметь больше
детей, о способах к этому.
Голос у станового был самый «духовный». Говорил он резко на «он», как говорят в глухих заволжских селах, откуда он был родом, да и в местной семинарии этот говор все еще держался, особенно среди
детей деревенских причетников.
Дети не заставили отца повторять приглашение и с большим аппетитом принялись за еду. Старик Андрон, стоя у притолоки, рассказывал Волгину про хозяйственные дела на хуторе. Хутор был куплен Юрием Денисовичем этою весною в одном из прелестных уголков России, и он впервые с семьей приехал сюда провести лето и отдохнуть на
деревенском просторе.
Прошла неделя со дня приезда семейства Волгиных на хутор. Эта неделя показалась
детям каким-то сплошным и радостным сном. С каждым днем они находили все новые и новые прелести в своей
деревенской жизни.
Митька, которому и
дети, и Фридрих Адольфович строго-настрого наказывали стоять неподвижно в живой картине, в одну минуту позабыл все их предостережения. Он быстро повернул голову в ту сторону, откуда слышался детский голос, и высунул язык своему
деревенскому приятелю, вдобавок погрозив еще кулаком в его сторону.
Небольшая квартира Сироткиных была убрана, хотя и не роскошно, но очень чисто и мило; несмотря на то, что Стеша была матерью двух
детей, мальчика трех лет и девочки, которой кончался второй год, —
дети, под присмотром
деревенской девочки, исполнявшей обязанности няньки, находились в детской и не производили в квартире беспорядка, обычного у людей среднего состояния.
Да, таков более или менее конец этих обыкновенных историй, а их начало в той семейной и родственной жадности, в той
деревенской глупости и безрасчетливости, с которой сами родители не дают
детям окрепнуть на ногах и созреть в силах до способности принести семье в свое время действительную помощь, которая бы стала полезнее узелочков сахару и кофе, истощающих средства девочки, когда она еще еле-еле начинает зарабатывать на кусок хлеба.
Та безукоризненная, по мнению многих, «
деревенская среда», где будто нравы очень чисты, настигла свое
дитя в его городском приюте.
Деревенские родители, при своей жадности и непонимании жизни, сами, своим необдуманным и неразборчивым поведением подставляют
детей влияниям людей дурных — сами часто дают первое направление, чтобы не ценить и не уважать в хозяевах людей доброй нравственности и хороших правил.